4 Глава «Сомнения»
1
- Как… Как ты меня нашел? – прошептали он едва шевелящимися губами, когда к нему вернулась способность говорить.
- Как я тебя нашел? – Лихен, сощурив веки, усмехнулся одним уголком рта. – Мне бы ни за что не найти тебя, если бы ты сам себя не обнаружил!
- Как это? – не понял Сайф.
- Да ты ведь сам не знаешь, чего хочешь. Ты вздумал бежать из родных краев, но постоянно возвращаешься к ним в своих мыслях. Тебя тянет к себе эта проклятая гора, однако что-то внутри не дает покоя. Безумная страсть гонит тебя прочь, и все же голос совести еще слишком силен, чтобы ты перестал его слышать…
- Голос совести? – Сайф поморщился. – Вот еще! Чего дурного я совершаю, чтобы мучиться угрызениями совести?
- Неужели ты так ничего и не понял?
Лихен выпрямил спину и подарил ему долгий, пристальный взгляд.
- Чего ты ищешь там, где тебя никто не ждет? Чего так рвешься туда, где никогда не был, о чем толком ничего не слышал, но зато много себе вообразил? Неужто ты считаешь, что там, на склоне этого злосчастного кряжа, ты станешь по-настоящему счастливым?
- А ты считаешь, я был счастлив в гнилом болоте? – с вызовом отозвался странник. – Нет, я скорее так и погибну там, покроюсь плесенью, заботясь только о пропитании и о том, как бы мой дом не затянуло в трясину!
- И поэтому ты, наслушавшись каких-то басен, решил все бросить и отправиться в неведомые края себе на погибель? – грозно насупился старик.
- Так уж и на погибель! – фыркнул Сайф. – Да там во всяком случае лучше, чем в нашей деревне! Там есть люди, которые знают себе цену, как знают и свободу – настоящую свободу! И эта свобода сможет помочь мне стать, наконец, тем, кем я должен был стать с самого рождения!
- Так они, эти люди, тебя и ждут… — Лихен укоризненно кашлянул. — С распростертыми объятиями!
- А может, и ждут! – дерзко откликнулся Сайф.
- Ну как же! Вот глупец!.. Ты рвешься к ним, как мотылек, на свет, и не боишься, что вместо мирной трапезы тебя самого нанижут на нож…
- Что ты такое говоришь… — начал было юноша, да осекся.
Вчерашняя встреча у костра… Она живо отозвалась у него в памяти, воскрешенная этими как будто невзначай брошенными стариком словами.
Он что, все знает?!
Да нет, не может такого быть!
Это просто совпадение…
- Эх, ты… — Проговорил, между тем, Лихен. – Ну почему ты никак не можешь признать, что совершаешь ошибку? Следуешь куда-то, оправдывая себя высокими словами – а на самом деле жаждешь лишь потешить свою юношескую гордыню!
- Что? – вздрогнул Сайф. – Какую такую гордыню? Я лелеял эту мечту с младых ногтей! Это выстраданное, вымученное решение… Неужто стремление к лучшему, стремление стать, наконец, самим собой, ты называешь гордыней? Да, есть гордость называться человеком, его неотъемлемый дар, который вы, обитатели болот, так навсегда и позабыли, превратив себя в рабов собственной слепоты! И ты зовешь меня обратно в эту бездну, что засасывает вас целыми поколениями, и не даешь мне воспользоваться этим шансом – моим единственным шансом на свободу!
- Да ты уже свободен, Сайф! – возвысил голос старик. – Свободен хотя бы даже тем, что сделал этот выбор!
- Так вот и не мешай мне более, Лихен! Если я не воспользуюсь им, я никогда себе этого не прощу!
- А потом ты будешь винить себя и посыпать голову пеплом?
- Не буду! И потом, чего ты так боишься? Тебя-то я точно в этом не обвиню!
- Но я желаю тебе добра!
Старик покачал головой.
- И если бы я знал, что ты не сомневаешься, не колеблешься на каждом шагу, то не сидел бы сейчас рядом с тобою!
- Вот что, Лихен… — Сайф набрал в легкие воздуха. – Не знаю, что ты там знаешь, а что просто себе вообразил – но будь добр, не преследуй меня больше! Я не представляю, как ты меня разыскал тогда, как нашел сейчас, но пойми – тебе меня обратно не возвратить! Ты чаешь поколебать мою уверенность? Тщетно! Я выбрал свой путь, и все ошибки, которые я на нем совершу, будут моими ошибками. Мне некого будет упрекнуть за них, кроме самого себя – но и награду за мои старания мне тоже ни с кем делить не придется! Ты меня понимаешь? Ты понимаешь, что бессмысленно и дальше пытаться что-либо изменить? Ступай обратно в деревню и не ходи за мной по пятам! А я от своего не отступлюсь!
И он устремил на старика сверкающий, пронзительный взгляд. По крайней мере, ему так показалось, но на Лихена это как будто не подействовало. Старик продолжил невозмутимо помешивать веткой костер.
Оба молчали. Старик как будто специально выдерживал паузу, пока запал Сайфа, готового сейчас любую мысль принять в штыки, не спадет.
Сайф откинулся обратно к стволу дерева, и Лихен заговорил:
- Ты не первый, кто пытается бежать из болот. В истории нашего народа, хоть и редкие, но такие случаи есть. Мой прадед был одним из таких. Он бежал из болот, когда ему было под тридцать, значительно старше, чем ты сейчас. И оставил тогда не одну мать, как ты, а жену с двумя сыновьями. Дед мне часто рассказывал, как ему ребенком было обидно и больно, что отец их бросил на произвол судьбы, просто сбежав. Он долго никак не мог понять почему и винил его почти всю жизнь. Они, конечно, справились, дед со своим братом были вынуждены быстро повзрослеть, чтобы помочь матери, которая никак не могла справиться с уходом мужа – она стала быстро стареть. Поэтому ни он, ни брат, не могли себе позво
- Как я тебя нашел? – Лихен, сощурив веки, усмехнулся одним уголком рта. – Мне бы ни за что не найти тебя, если бы ты сам себя не обнаружил!
- Как это? – не понял Сайф.
- Да ты ведь сам не знаешь, чего хочешь. Ты вздумал бежать из родных краев, но постоянно возвращаешься к ним в своих мыслях. Тебя тянет к себе эта проклятая гора, однако что-то внутри не дает покоя. Безумная страсть гонит тебя прочь, и все же голос совести еще слишком силен, чтобы ты перестал его слышать…
- Голос совести? – Сайф поморщился. – Вот еще! Чего дурного я совершаю, чтобы мучиться угрызениями совести?
- Неужели ты так ничего и не понял?
Лихен выпрямил спину и подарил ему долгий, пристальный взгляд.
- Чего ты ищешь там, где тебя никто не ждет? Чего так рвешься туда, где никогда не был, о чем толком ничего не слышал, но зато много себе вообразил? Неужто ты считаешь, что там, на склоне этого злосчастного кряжа, ты станешь по-настоящему счастливым?
- А ты считаешь, я был счастлив в гнилом болоте? – с вызовом отозвался странник. – Нет, я скорее так и погибну там, покроюсь плесенью, заботясь только о пропитании и о том, как бы мой дом не затянуло в трясину!
- И поэтому ты, наслушавшись каких-то басен, решил все бросить и отправиться в неведомые края себе на погибель? – грозно насупился старик.
- Так уж и на погибель! – фыркнул Сайф. – Да там во всяком случае лучше, чем в нашей деревне! Там есть люди, которые знают себе цену, как знают и свободу – настоящую свободу! И эта свобода сможет помочь мне стать, наконец, тем, кем я должен был стать с самого рождения!
- Так они, эти люди, тебя и ждут… — Лихен укоризненно кашлянул. — С распростертыми объятиями!
- А может, и ждут! – дерзко откликнулся Сайф.
- Ну как же! Вот глупец!.. Ты рвешься к ним, как мотылек, на свет, и не боишься, что вместо мирной трапезы тебя самого нанижут на нож…
- Что ты такое говоришь… — начал было юноша, да осекся.
Вчерашняя встреча у костра… Она живо отозвалась у него в памяти, воскрешенная этими как будто невзначай брошенными стариком словами.
Он что, все знает?!
Да нет, не может такого быть!
Это просто совпадение…
- Эх, ты… — Проговорил, между тем, Лихен. – Ну почему ты никак не можешь признать, что совершаешь ошибку? Следуешь куда-то, оправдывая себя высокими словами – а на самом деле жаждешь лишь потешить свою юношескую гордыню!
- Что? – вздрогнул Сайф. – Какую такую гордыню? Я лелеял эту мечту с младых ногтей! Это выстраданное, вымученное решение… Неужто стремление к лучшему, стремление стать, наконец, самим собой, ты называешь гордыней? Да, есть гордость называться человеком, его неотъемлемый дар, который вы, обитатели болот, так навсегда и позабыли, превратив себя в рабов собственной слепоты! И ты зовешь меня обратно в эту бездну, что засасывает вас целыми поколениями, и не даешь мне воспользоваться этим шансом – моим единственным шансом на свободу!
- Да ты уже свободен, Сайф! – возвысил голос старик. – Свободен хотя бы даже тем, что сделал этот выбор!
- Так вот и не мешай мне более, Лихен! Если я не воспользуюсь им, я никогда себе этого не прощу!
- А потом ты будешь винить себя и посыпать голову пеплом?
- Не буду! И потом, чего ты так боишься? Тебя-то я точно в этом не обвиню!
- Но я желаю тебе добра!
Старик покачал головой.
- И если бы я знал, что ты не сомневаешься, не колеблешься на каждом шагу, то не сидел бы сейчас рядом с тобою!
- Вот что, Лихен… — Сайф набрал в легкие воздуха. – Не знаю, что ты там знаешь, а что просто себе вообразил – но будь добр, не преследуй меня больше! Я не представляю, как ты меня разыскал тогда, как нашел сейчас, но пойми – тебе меня обратно не возвратить! Ты чаешь поколебать мою уверенность? Тщетно! Я выбрал свой путь, и все ошибки, которые я на нем совершу, будут моими ошибками. Мне некого будет упрекнуть за них, кроме самого себя – но и награду за мои старания мне тоже ни с кем делить не придется! Ты меня понимаешь? Ты понимаешь, что бессмысленно и дальше пытаться что-либо изменить? Ступай обратно в деревню и не ходи за мной по пятам! А я от своего не отступлюсь!
И он устремил на старика сверкающий, пронзительный взгляд. По крайней мере, ему так показалось, но на Лихена это как будто не подействовало. Старик продолжил невозмутимо помешивать веткой костер.
Оба молчали. Старик как будто специально выдерживал паузу, пока запал Сайфа, готового сейчас любую мысль принять в штыки, не спадет.
Сайф откинулся обратно к стволу дерева, и Лихен заговорил:
- Ты не первый, кто пытается бежать из болот. В истории нашего народа, хоть и редкие, но такие случаи есть. Мой прадед был одним из таких. Он бежал из болот, когда ему было под тридцать, значительно старше, чем ты сейчас. И оставил тогда не одну мать, как ты, а жену с двумя сыновьями. Дед мне часто рассказывал, как ему ребенком было обидно и больно, что отец их бросил на произвол судьбы, просто сбежав. Он долго никак не мог понять почему и винил его почти всю жизнь. Они, конечно, справились, дед со своим братом были вынуждены быстро повзрослеть, чтобы помочь матери, которая никак не могла справиться с уходом мужа – она стала быстро стареть. Поэтому ни он, ни брат, не могли себе позво